Умер Генри Киссинджер. В прямом и переносном смысле окончил свой век 100-летний патриарх американской геополитики. При жизни он для многих ее олицетворял, и кончина его тоже выглядит символично: как напоминание о том, что эпоха американского доминирования — тот Pax Americana, над утверждением которого он трудился до конца своих дней, — тоже уходит в небытие.
De mortuis aut bene, aut nihil
Важнейшее проявление упадка — разлад, отсутствие внутреннего единства. Провожают Киссинджера за океаном по-разному: правые — со скорбью и благодарностью, левые — чуть ли не со злорадством. Точно не по заветам древних, советовавшим говорить о мертвых "или хорошо, или ничего".
"Америка потеряла с кончиной Генри Киссинджера один из самых надежных и неповторимых (distinctive) голосов по иностранным делам, — заявил бывший президент США республиканец Джордж Буш — младший. — Я давно восхищался человеком, который в детстве, мальчишкой из еврейской семьи, бежал от нацистов, а позже сражался с ними в составе армии США". "Я благодарен ему за ту его службу и за его советы, но больше всего признателен за его дружбу, — продолжил экс-президент. — Нам с Лорой будет не хватать его мудрости, его шарма, его юмора". К заявлению была приложена фотография портрета Киссинджера, выполненного Бушем и вошедшего в подборку его картин, выпущенную в виде книги.
"Киссинджер был государственным деятелем, посвятившим свою жизнь служению Соединенным Штатам", — заявил со своей стороны спикер нижней палаты Конгресса и третий по статусу человек в государственной иерархии США республиканец Майкл Джонсон. "Как доверенный советник многих президентов, он был одной из самых влиятельных фигур ХХ века", — добавил политик.
Но вот откликов от действующего президента США Джо Байдена я до сих пор не нашел. Год назад Киссинджер говорил газете The New York Post, что все американские лидеры со времен Ричарда Никсона и вплоть до Барака Обамы и Дональда Трампа приглашали его для бесед в Белый дом. Однако Байден, согласно публикации, этого не делал.
А либеральные СМИ США едва ли не плюют в спину покойному. Один из комментариев в журнале Rolling Stone озаглавлен "Генри Киссинджер, военный преступник и любимец правящего класса Америки, наконец умер". По свидетельству агентства Associated Press, "критика Киссинджера, лауреата Нобелевской премии мира, была особенно сильна в соцсетях, где многие размещали приветственные (celebratory) видеозаписи по поводу его смерти".
Конечно, на этом фоне образцом порядочности и такта выглядит письмо с выражением соболезнований, направленное вдове Киссинджера президентом России Владимиром Путиным. Назвав покойного "выдающимся дипломатом, мудрым и дальновидным государственным деятелем", а также "глубоким, незаурядным человеком", российский лидер напомнил, что с именем Генри Киссинджера "неразрывно связана прагматическая внешнеполитическая линия, позволившая в свое время добиться разрядки международной напряженности, выйти на важнейшие советско-американские договоренности, способствовавшие укреплению глобальной безопасности".
Вместо некролога
В мае нынешнего года к столетию "д-ра К", как заглазно называли юбиляра многие в его окружении, я публиковал комментарий, который изначально хотел назвать "Век Киссинджера". Пусть теперь он станет моей данью памяти этому человекe, с которым мне посчастливилось не раз встречаться лично. Вынужденно поправлю только время глаголов — с настоящего на прошедшее.
**
Сокровенны и неисповедимы судьбы людские. Когда 27 мая 1923 года, вскоре после окончания Первой мировой войны и за полгода до гитлеровского "пивного путча", в германской Веймарской республике в семье школьного учителя Луиса Киссингера появился на свет первенец Хайнц-Альфред, никто не ведал, что он станет американцем Генри Киссинджером, в годы Второй мировой будет сражаться с силами нацистского рейха на исторической родине, а затем в период холодной войны между Востоком и Западом окажется одним из столпов внешней политики США, архитекторов разрядки напряженности в отношениях Вашингтона с Москвой, прекращения войны во Вьетнаме и нормализации связей с Пекином.
Невозможно тогда было себе представить и то, что через 100 лет после рождения он будет оставаться в политическом строю, а в мире вновь будет пахнуть большой войной — на сей раз между коллективным Западом, то есть Америкой и ее сателлитами, претендующими на сохранение своего глобального доминирования, и Россией и Китаем, возглавляющими борьбу мирового большинства за более справедливое мироустройство. И что в Москве трудно будет сыскать охотников поздравить Киссинджера с юбилеем — даже среди тех, кто прежде гордился знакомством с ним, величал его классиком и чуть ли не отцом всей современной геополитики, прежде всего в ее реалистической ипостаси, известной как Realpolitik.
Редкий юбилей
Юбилей же (если и не сам по себе, то во всяком случае на фоне судьбы) — редчайший, хоть и не уникальный. Прежде среди высших творцов американской политики вековой рубеж при жизни пересекали разве что бывший госсекретарь США Джордж Шульц, скончавшийся в 2021 году в 100-летнем возрасте, экс-глава федеральной комиссии по образованию Джон Студебекер (1887–1989) да некоторые законодатели. Был еще, правда, легендарный дипломат и историк Джордж Кеннан, считающийся автором стратегии сдерживания в отношении СССР и умерший в 2005-м на 102-м году жизни, но тот больших административных высот не достиг.
Киссинджер же в 1973–1977 годах возглавлял Госдепартамент, в 1969–1975-м служил помощником президентов США Ричарда Никсона и Джеральда Форда по национальной безопасности. Он лично общался с лидерами иностранных государств, включая СССР и КНР, вел парижские переговоры о прекращении войны во Вьетнаме и был удостоен за это Нобелевской премии мира, а уже в наши дни не один десяток раз встречался с Путиным.
В 2013 году тот, в частности, персонально поздравлял его с присуждением звания почетного доктора российской Дипломатической академии. А Киссинджер в марте 2014 года, когда "Крымская весна" была еще в самом начале, публично заявил, что "для Запада демонизация Владимира Путина — это не политика, а алиби за ее отсутствие"; в дальнейшем эти слова ему периодически аукались.
Путь к доверию
Пересказывать жизненный путь юбиляра ни к чему: о нем написаны книги, да и сам Киссинджер трижды выпускал мемуары. В целом он не только оставался в строю, но и по-прежнему давал творческую фору куда более молодым современникам, причем при обсуждении самых животрепещущих тем — от пандемии коронавируса до развития искусственного интеллекта. Не далее как в 2021 году он в соавторстве с маститыми экспертами выпустил книгу, которая в русском переводе называлась "Искусственный разум и новая эра человечества", а еще через год — сборник эссе о стратегии и лидерстве в мировых делах. Меня это поражало: по контрасту с физической и умственной немощью сегодняшних американских политиков высшего ранга, дающей повод для рассуждений о геронтократии и застое в США.
В свое время мой коллега и старший товарищ Михаил Гусман трижды встречался с Киссинджером и брал у него интервью для программы "Формула власти"; я ему помогал в том проекте. Американец, в частности, рассказывал, что приписываемый ему термин détente ("разрядка") на самом деле не был его изобретением, хотя по сути он был с ним согласен и от него не открещивался. Выражал уверенность (к сожалению, преждевременно), что холодная война безвозвратно ушла в прошлое. Описывал свои встречи и переговоры с советскими руководителями — Леонидом Брежневым, Андреем Громыко, Анатолием Добрыниным. Отзывался о них с неизменным уважением и симпатией.
Насколько я могу судить по всему, что читал и слышал, в том числе от людей, присутствовавших при тех встречах (я всю жизнь общаюсь с дипломатами, переводчиками и журналистами), чувства были взаимны. Киссинджера у нас приглашали не только на официальные приемы и переговоры, но и на охоту и чуть ли не в баню.
Да, все понимали, что "хитрый Генри" гнет свою линию, всегда и везде руководствуется исключительно интересами США. Да, нередко подтрунивали над его безмерным самомнением и позерством (известна его фраза: "Чем больше проходит времени с тех пор, как я не у дел, тем более непогрешимым я себе кажусь"). Но при этом ценили открытость к диалогу, умение не только продавливать свою позицию, но и слушать и слышать других. Ведь если разобраться, как раз этого-то умения больше всего и не хватает в последние десятилетия в американо-российских отношениях, а без него невозможны взаимопонимание и доверие, его отсутствие как раз и завело нас в нынешний опасный тупик.
"Скала" и "артефакт"
Пользуясь старыми связями, я пытался обращаться к юбиляру за комментариями к круглой дате. Не дождался не только содержательного отклика, но даже просто подтверждения его личной помощницей получения моих обращений. В прошлые годы такого отступления от стандартов деловой переписки, нарушения норм элементарной вежливости никогда не случалось.
Что ж, то была примета времени — неприятная, но не удивительная. Ведь и у нас в принципе происходило нечто подобное. Чуть ранее на ассамблее общественного Совета по внешней и оборонной политике РФ (СВОП) в Подмосковье я затевал разговор о Киссинджере и его 100-летии с несколькими участникам и гостями, которым статус и личное знакомство с американцем, казалось бы, давали карты в руки. Однако все как один отказались обсуждать эту тему — кроме председателя президиума СВОП Федора Лукьянова.
Тот прежде всего констатировал, что Киссинджер, который не просто дожил до 100 лет, но и "сохранил предельную ясность мышления, не утратил понимания процесса", "на данном ландшафте возвышается как скала, потому что равного нет и уже не будет". Этим обусловлено и внимание к нему. "Любое его высказывание, даже абсолютно проходное и мало что значащее, вызывает интерес: [его] начинают интерпретировать, [о нем] гадать и так далее, — сказал собеседник. — Хотя это не означает никоим образом, что он что-то определяет и на что-то влияет. Это, я бы сказал, такой артефакт современной международной политики".
Недостижимый баланс
Что касается его мировоззрения, "он ведь все сформулировал и изложил почти 70 лет назад в своей диссертации по Венскому конгрессу и концепции баланса сил, — сказал Лукьянов. — Вся его дальнейшая деятельность — и практическая как политического советника, и академическая — это развитие того же подхода: не просто Realpolitik, а баланс сил как необходимый элемент для сохранения стабильности. Наверное, действительно, лучше Киссинджера это никто не написал".
"Формами воплощения тех же идей на практике" эксперт считает все, чем занимался знаменитый американец, — от Китая, Вьетнама и Ближнего Востока до той же разрядки, смысл которой в том, что, и враждуя, "надо не закусывать удила, а сформулировать какой-то уровень, приемлемый для обеих сторон, и пытаться его поддерживать". Задавшись вопросом, насколько это возможно сейчас, Лукьянов сам себе ответил: "Думаю, что нет".
Собственные свои позиции на вековом рубеже Киссинджер сформулировал в огромном интервью британскому журналу The Economist. Оно было интересное, но, по наблюдению Лукьянова, "печаль в том, что у него [не было] аудитории". "Не очень понятно, кто может и должен на это отреагировать и принять к сведению, — пояснил специалист. — Получается чисто интеллектуальное упражнение: интерес огромный, а влияния никакого. Это не фактор. Никакой "мировой закулисой" он (Киссинджер — прим. авт.) не является".
"Прежде всего поэтому разрядка по его лекалам [в наши дни] невозможна. А еще одна причина — и он сам это в конце признавал — заключалась в том, что теоретически можно что-то предлагать, но практически мы живем в мире, который совершенно непохож на то, что было раньше, — констатировал российский политолог. — И соответственно, что бы мы ни делали, это не является не то что гарантией, а даже предпосылкой для желаемого результата, то есть того самого баланса. Как его установить, сегодня никто не знает и, скорее всего, не узнает. Потому что он вообще неустанавливаем в мире, где такое количество игроков".
По-моему, из этого, в частности, вытекает, что многополярный мир опаснее прежнего, биполярного. Собеседник с этим охотно согласился. "Многополярный мир по определению опаснее и двухполярного, и несостоявшейся гегемонии, — сказал он. — На самом деле тут даже хуже, поскольку многополярный мир, который описывал Киссинджер, — эта самая Европа XIX века — состоял из ограниченного количества игроков с примерно сопоставимыми силовыми характеристиками. А теперь и игроков гораздо больше, и силовые характеристики у всех разные. Кто-то силен в военном отношении, кто-то в экономическом, а кто-то ни в каком, кроме информационного; но оказывается, что информационное важнее любых других... "
"Баланс разочарования"
Что ж, у Лукьянова, как обычно, все было четко разложено по полочкам (с этим согласен, например, и бывший близкий помощник Киссинджера Том Грэм). Но надо, видимо, все же пояснить, о чем "доктор К" битых восемь часов говорил с британским журналом. А то у нас, по-моему, есть манера судить о его позиции, не особо в нее вникая, и то понапрасну радоваться, то так же безосновательно раздражаться и сетовать.
Да, прежде он долго выступал против приема Украины в НАТО, за придание этой стране нейтрального статуса и превращение ее в своего рода "мост" между Россией и Европой. В Киеве его за подобные взгляды занесли даже в скандально известную базу данных "Миротворец" — чуть ли не как участника "информационной спецоперации" против Украины, хотя его позиция совершенно не была пророссийской.
Да, позже он изменил свой подход и подробно изложил в том же интервью свои резоны. Как и всегда у него, это была попытка не столько кого-то осудить или оправдать, сколько объяснить происходящее. И в этом контексте он, в частности, вновь напоминал, что прошлые предложения Москвы по поводу Украины, НАТО и всей системы международной безопасности "не были восприняты серьезно", хотя при ином подходе и могли послужить "исходным пунктом" для начала переговоров.
Российскую СВО Киссинджер считал "катастрофическим просчетом" Кремля; вероятным исходом ее он называл "утрату Россией многих ее приобретений, но сохранение Севастополя". По его тогдашнему убеждению, это не устроит ни Москву, ни Киев, то есть возникнет "баланс разочарования".
"Уж лучше в НАТО"?
Именно в этом контексте американец и выступал за прием Украины в НАТО: во-первых, потому, что "Россия более не представляет такой неядерной (conventional) угрозы, как прежде"; а во-вторых, потому, что из-за накачки западным оружием киевский режим — "наименее стратегически опытный в Европе" — становится "наиболее вооруженным". "Поэтому ради безопасности Европы пусть уж Украина лучше будет в НАТО, где она не сможет принимать [собственные] национальные решения по территориальным притязаниям", — заявил Киссинджер.
Понятно, что все это могло быть сказано для отвода глаз — просто для оправдания призыва взять Киев под натовский зонтик. Мне сие неведомо, и где в этих рассуждениях правда, а где лукавство, пусть судят специалисты. Лучший из мне известных — академик Сергей Рогов — видел в новых рассуждениях Киссинджера "ответ на вопрос о том, что означает победа над Россией".
"Принятие Украины в НАТО как раз и означает победу над Россией, фактическую капитуляцию России, — пояснил специалист. — В результате и в политическом, и в военном плане Россия окажется третьестепенным игроком, во всяком случае, никак не способным сдерживать США и НАТО. Ну а ядерное оружие проблемы тут не решает". Впрочем, Рогов исходил из того, что всего этого, "вероятно, не будет".
Я же со своей стороны лишь добавлю, что вообще вся эта тема была ненадолго поднята посреди двухдневного "разговора о том, как избежать третьей мировой войны" (определение журнала). Львиная доля его была посвящена возможной схватке с Китаем из-за Тайваня. То есть, как и подчеркивают постоянно в Москве, для англосаксов украинский фронт заведомо не главный. А Рогов еще отметил, что Киссинджер "всячески продолжал педалировать несовпадение интересов России и Китая", то есть жать на ту же педаль, что и в начале 1970-х годов.
С миру по нитке
Собирая с миру по нитке отклики на юбилей Киссинджера, я невольно убедился в том, что у нас в России он памятен отнюдь не только и не столько глубиной своего стратегического анализа. Приятель, который в отличие от меня реально читал его мемуары, припомнил, как "хитрый Генри" проводил денацификацию в своей родной Германии. По его словам, юному армейскому контрразведчику Киссинджеру удалось тогда выявить многих бывших гестаповцев с помощью объявлений о приглашении на работу людей "с опытом работы в области права". Правда, перепроверить рассказ мне не удалось. Поиск по ключевым словам типа "наци" не помогает, поскольку до войны еврейское семейство Киссингеров само бежало за океан от нацистов. В военные годы будущий политик действительно служил на исторической родине в американской разведке и контрразведке, но в более чем скромном сержантском чине.
Для одного из коллег-журналистов самой памятной историей про Киссинджера стало его участие в 1972 году в премьерном показе фильма "Крестный отец". По воспоминаниям продюсера Роберта Эванса, который и завлек помощника президента США на это мероприятие, тот выступил и сказал: "Вот вам Брандо в роли гангстера, который поубивал сотни людей, а когда умер, вся аудитория рыдала… Рука великого мастера (a touch of greatness) ".
Кстати, это сейчас "Крестный отец" считается киношедевром и мегахитом, а тогда за него долго никто не хотел браться, включая режиссера Фрэнсиса Форда Копполу. Итальянская община в США изначально приняла фильм в штыки и пыталась его бойкотировать; для политика федерального уровня присутствие на премьере было рискованным. Исполнитель заглавной роли Марлон Брандо, чья звезда до картины казалась закатывающейся, а после засияла с новой силой, в итоге получил "Оскар", но не принял награду — в знак солидарности с угнетаемыми американскими индейцами. То есть политкорректность и тогда была в ходу, а теперь я вообще не понимаю, как в Голливуде будут присуждать призы за мужские и женские роли в условиях новой гендерной многополярности.
"Завидовать будем"…
У Киссинджера сексуальная ориентация всегда была традиционной и ярко выраженной. Про него шутили, что его легко найти на любом, даже самом многолюдном сборище — рядом с самой красивой женщиной. Есть известный снимок, на котором Брежнев плотоядно косится на голливудскую старлетку Джилл Сент-Джон; на том приеме в калифорнийском доме Никсона она была с Киссинджером. Журнал Time называл его "неправдоподобным секс-символом" Америки полувековой давности — причем в статье о том, как он женился вторым браком на своей бывшей студентке, которой преподавал в Гарварде.
Обо всем этом многие и тогда еще вспоминали с улыбкой. Один из бывших высокопоставленных российских функционеров мне рассказывал, как однажды встретил Киссинджера на приеме в Брюсселе в пиджаке, фешенебельно разодранном на видном месте. То есть еще и икона стиля.
В общем, такому образу можно было и позавидовать. От себя добавлю, что среди малоизвестных заслуг Киссинджера — и создание в Госдепартаменте США ведомственной программы борьбы с алкогольной зависимостью на базе 12 шагов АА. Я лично знал человека, Хэла Марли, внедрявшего в свое время эту программу.
Милость к падшим
Конечно, на долгом веку Киссинджера случались не только победы и удачи. Об этом тогда тоже напоминали: например, сетевой журнал The Conversation посвятил юбилею комментарий "Мучительное (tortured) и смертоносное наследие: Киссинджер и Realpolitik во внешней политике США". Издание The Intercept обвинило его в том, будто он в свое время вдвое занизил число погибших мирных жителей при одной из бомбежек Камбоджи в 1973 году. В российской Дипакадемии с учетом сложной внешнеполитической ситуации своего почетного доктора вообще тогда решили не поздравлять.
Теперь все это в любом случае в прошлом, так что будем следовать уже упоминавшемуся завету древних. Говорят, правда, будто время его исказило, а в оригинале о покойных предлагалось говорить либо хорошо, либо ничего, кроме правды. Но как по мне, милосердие выше и справедливости.